Каждый раз, когда я еду в новую страну или неизвестный мне город, я не знаю, чего ожидать. Помимо того, что в школе я засыпал на уроках географии, я редко читаю заметки для туристов или статьи в интернете. Мне нравится созерцать жизнь людей в настоящий момент и слушать их реальные истории. С одной стороны, это может создать неполную картину и в чем-то обмануть, но с другой – это мой собственный опыт, поэтому он так ценен для меня. И это вновь произошло, но теперь в Танзании, где я впервые в жизни узнал о народе масаи.

Every time when I go to a new country or an unknown for me town I don’t know what to expect. I always used to fall asleep at school geography lessons, and more than that I seldom read internet articles for travelers. I prefer watching people’s lives at this current moment and listen to their real stories. On one hand it can create an incomplete picture and deceive me in somewhat, but on the other hand it is my own experience and that is why it is so valuable for me. And now it happened again in Tanzania, where I knew about Masai people for the first time in my life.

В наши дни крупная племенная организация выглядит примерно так же, как старинный телефон из двух консервных банок – архаичный и неправдоподобный киношный образ, но чертовски атмосферный и приятный. Приезжая сюда из городской современности, очень сложно убедить себя в реальности происходящего. И когда я говорю о племени, я имею в виду самых настоящих аборигенов, чьи культурные особенности, несмотря на тесный контакт с цивилизацией, практически не изменились.

Nowadays a large tribal organisation looks almost the same as a tin can telephone. It is an archaic and improbable cinema image, but awfully atmospheric and pleasant. When you come here from the city modernity it’s so hard to convince yourself in reality of what is happening. And when I tell about the tribe, I mean real aborigines whose culture traits didn’t change much in spite of close contact with civilization.

Внешне образ масаи, как и любого другого аборигена в современном мире, выглядит довольно интересно, романтично и воинственно. Однако, как говорит наш водитель Имани, теперь масаи по большей части пастухи-кочевники – охота постепенно запрещается благодаря национальным паркам, а архитектура и фермерство в деревнях не развиваются. Сегодня масаи - это скорее удобный и яркий африканский бренд, икона сопротивляющегося традиционализма. Однако более дикие племена масаи очень умные, они хорошо ладят с природным миром и знают «язык животных»: львы не трогают пастухов и даже боятся их. В основной рацион входят молоко, кровь животных, кефир, пшено, мука, вода и мясо. Ну и конечно, травы и плоды фруктов или овощей, которые можно найти в джунглях и сварить суп. Хлеба у масаев нет. Вся еда на 100% натуральная, поэтому масаи нередко доживают до 90 лет.

Masai look like any other aborigens in the modern world – quite amazing, romantic and warlike. However, as our driver Imany says, now Masai are mostly nomadic shepherds. Hunting is little by little becoming forbidden due to national parks, and architecture and farming don’t develop in villages. Today Masai tribes are more about convenient and bright African brand, an icon of resisting traditionalism. However, wilder Masai tribes are really smart: they get on well with nature and know an ‘animal language’ – lions don’t disturb these shepherds and are even afraid of them. The main Masai ration include milk, animal blood, kefir, millet, flour, water, and meat. And of course there are herbs, fruit, and vegetables, that can be found in the jungle and used for soup. There is no bread. All the meal is 100% natural, so Masai people often live up to 90 years old.

Из-за многих проблем, например болезней, лояльности к туризму со стороны масаев в последнее время определенно прибавилось. Чем ближе к городам и национальным паркам, тем сильнее видна коммерциализация. Они встречают вас в своей деревне заезженными фразами из мультиков и танцами, предназначенных, по-хорошему, только для праздничных дней. Влияние цивилизации сильно бросается в глаза – у некоторых жителей есть мобильные телефоны, активно работает бизнес по впариванию сувенирки, в отелях проходят коммерческие шоу-выступления, а под красочными платками скрываются модные адидасовские олимпийки. К тому же масаи постоянно тянут из вас деньги за любой шаг. Для пущей убедительности я предложил им почаще использовать фразу «Эй, а ты аппетитный!».

Due to many problems such are illnesses Masai loyalty for tourism increased. The closer to towns and national parks the more visible is commercialization. They meet you in their villages with jaded phrases from cartoons and dances originally suitable just for holidays. Civilization influence is strongly noticeable – some people have mobiles, business on shoving souvenirs is actively working, there are commercial shows in hotels, and inside the colorful tents fashionable Adidas sweatshirts hide. In addition, Masai pull your money for every step. I suggested them repeating the phrase ‘Hey, you are so appetitive!” to be more convincing.

Однако в антуражном плане в любых поселениях, даже вовлеченных в туризм по самые уши, все устроено по-честному: настоящие жители, воины, школа, огромные загоны для скота и хижины, сделанные из говна и палок (буквально). Вместо больниц – лекари и травники с огромным запасом знаний по созданию целебных снадобий.

However, each settlement is made fair, even if it is highly involved in tourism. There are real inhabitants, warriors, a  school, huge corrals, and huts made of shit and sticks (literally). Instead of hospitals there are healers and herbalists with huge knowledge on creating healing potions.

Кстати, вот и киндагати – школа при деревне для самых маленьких детей, которых учат считать, читать и всячески готовят к начальной школе. Но это относится только к самым продвинутым деревням – дикие племена в джунглях не имеют никакого образования. Мальчики с ранних лет ожидаемо начинают пасти скот, а девочки заняты работой по дому. Здесь, как и прежде, дети – это всего лишь маленькие взрослые. С ног до головы масаи облеплены мухами. Мух много, они бывают опасны: например, муха цеце переносит сонную болезнь, которая погубила много масаев. Мухи непременно желают поскорее залезть без спросу к вам в рот. Возможно, вы сможете отгонять их пару часов. Возможно, несколько дней. Но если вы житель деревни – вам придется свыкнуться, и выглядит это отвратительно.

By the way, here is a kindagati – a village school for the smallest kids who are taught to count, read and are prepared for primary school. But it is true just for advanced villages – wild tribes in the jungle don’t have any education. Boys from the young age expectedly start herding cattle, and girls are busy with housework. As before, children here are just small adults. They are plastered with flies from head to toe. There are a lot of flies, and they surely intent to get into your mouth without asking. Flies can be dangerous: for example, a tsetse fly brings a sleeping sickness that killed a lot of Masai. Maybe you will be able to chase them away for a couple of hours. Maybe for a few days. But if you are a village inhabitant you have to get used for them, and it looks awful.

Как и в любом племени, в Сенето есть старейшина - мощный беззубый дед 88 лет, самый взрослый и мудрый абориген. Его сын Далаку говорит, что под управлением старейшины находятся в общей сложности 1500 человек. Одномоментно в поселении живет не больше сотни. В одном из отелей Танзании, за много километров от Сенето, среди рабочего персонала мы случайно познакомились с одним из жителей. Он рассказал, что работает в отеле около 3 месяцев подряд, после чего ненадолго возвращается в родную деревню. Когда в деревне умирает человек – его не хоронят, а просто закрывают дом и покидают его. Таким образом, у масаев нет кладбищ.

Like any other tribe Seneto has an elder – mighty toothless old man 88 years old, the most grown-up and wise aborigen. An elder’s son Dalaku says there are about 1500 inhabitants under the elder’s administration. Not more than a hundred of them live in the village at the same time. In one of the Tanzanian hotels, a lot of kilometres away from Seneto, we came across its resident. He told us he worked at the hotel for three months in a row and after that returned to the native village for a little time. When a person dies in the village, they won’t be buried – their house would be locked and leaved. So Masai have no cemeteries.

Несмотря на то, что современные масаи почти не охотятся, воин - скорее статусная принадлежность к определенной социальной группе. Молодые жители в возрасте примерно 20 лет по прежнему проходят обряды инициации. Мальчики становятся войнами и около 4 месяцев должны жить в особой деревне без забора, самостоятельно защищая себя от внешней угрозы. Поскольку деревни располагаются в дикой природе, вокруг бродит множество шерстяных засранцев, мечтающих вас сожрать. Встречи со львами, гепардами, гиенами и прочей подозрительной живностью случаются постоянно. Из-за высокой смертности воинов в давние времена среди аборигенов установилась полигамия. Мужчины могут иметь несколько жен, а богатство семьи определяется поголовьем скота.

Warrior is more like status of a definite social group. Young inhabitants at the age of about 20 go through the custom of initiation, as years before. Boys become warriors and they ought to live in a special village with a fence and protect themselves from outside threat for about 4 months. The villages are in the wild nature so there are always a plenty of woolen wretches who dream to swallow you. Meetings with lions, leopards, hyenas and other suspicious wildlife happen routinely. Due to high warriors’ mortality in ancient times polygamy was established among the aborigines. A man can have several wives, and family wealth is defined by livestock population.

Под натиском цивилизации и рынка туризма жизнь масаи определенно меняется. Теплый климат и глубокая история позволяют им сохранять свою культурную аутентичность, хотя и о полной изоляции от модерна говорить не приходится. Быстрая выгода от туристов – слишком большой соблазн, хотя далеко не всем это приходится по душе. Рядовые жители деревни испытывают явный и понятный дискомфорт: туристов ежедневно привозят целыми пачками, и в глазах жителей уже давно нет никакого энтузиазма, несмотря на постоянный доход. Разумеется, хочется представлять этих крутанов, бегущих по саванне с голой задницей и копьем наперевес под музыку барабанов, но времена меняются. И хорошо, что у нас пока есть возможность познакомиться с этими уникальными людьми в практически первозданном виде. Примерно как телефон из двух консервных банок и шнурочка - такой нелепый в наше время и такой крутой.

Under the onslaught of civilization and tourism market Masai life is definitely changing. Warm climate and deep history let them keep their cultural identity, though we can’t talk about full isolation from modernity. Fast benefit from tourists is a too strong temptation, though not everyone likes it. Mere inhabitants of the village experience obvious and understandable discomfort: piles of tourists are taken here, and there haven’t been any enthusiasm in the eyes of local people for a long time, in spite of instant income. Of course, it would be great to imagine these cool dudes running through savanna with spears at the ready and bare asses to the drum music, but times are changing. And it is great we still have an opportunity to meet these unique people in their almost original form. It’s like a warm telephone made of two tin cans and a cord. So preposterous in our times and so cool.